Тайна Запада. Атлантида – Европа - Страница 26

«...И сказал мне Ангел: „Место это есть конец земли и неба; здесь темница Звезд, преступивших волю Господню“ (Hén., XVIII, 14–15). „Здесь будут заключены Ангелы, совокупившиеся с женами. Духи же их, принимая многие виды, осквернят людей и соблазнят их приносить жертвы бесам (языческим богам). Жены же, соблазнившие Ангелов, будут Сиренами“ (Hén., XIX, 1–2).

Что значит эта греческая мифология в иудейском Апокалипсисе? Кажется, эти Сирены – сестры тех Океанид, чей хор окружает кумир Посейдона-Океана, в святилище атлантов, и плачет у ног Прометея, вспоминая страдания Атласа. Вот еще одна из тех мелких улик, которые сильнее крупных; рядом с копьем и шлемом Афины Тритонии, с лабиринтными кольцами Атласа, – Океанида-Сирена есть третий общий «водяной знак почтовой бумаги» на двух разных письмах, иудейском и эллинском, – тайная связь Еноха с Платоном.

XVI

«...И показал мне на Западе великую гору... И в той горе были четыре пропасти, весьма глубокие, широкие и скользкие; три из них темные, одна же светлая» (Hén., XXII, 1).

Здесь царство мертвых – израильский scheol, вавилонский arallu, египетский amenti – вечный Запад, «Закат всех солнц». Это и значит: тайна Конца, Апокалипсиса есть тайна Запада.

Над светлою пропастью был «источник воды живой (Hén., XXII, 9) – не той ли, о которой молятся египтяне для мертвых своих, отошедших на вечный Запад – Аменти: „даруй тебе, Озирис, студеной воды“?

«...И пошел я в другое место, к Западу, на конце земли»… (Hén., XXIII, 1.) Все к Западу и к Западу идет – не может остановиться, как будто ищет и знает, что только там, на Западе, найдет конец Востока – времени – в вечности.

XVII

«...И увидел я высочайшие горы... прекраснейшие, как бы из драгоценных камней», – говорит Енох (Hén., XXIV, 1–6). «Славились горы те красотой и величьем больше всех нынешних гор на земле», – говорит Платон (Рl., Krit., 118, b). – «И увидел я, – продолжает Енох, – долины такие глубокие, извилистые, что ни одна не сходилась с другою» (Hén., XXIV, 2). Тот же уют райских долин, как в Атлантиде.

«Выше всех гор была одна, как престол. И окружали ее деревья благовонные», – говорит Енох (Hén., XXIV, 3), и Платон как будто отвечает ему: «Все благовонья, какие только рождает земля, и целебные корни, и злаки, и деревья, и плоды, и цветы… все это Остров, тогда еще озаряемый солнцем, рождал в изобилье неисчерпаемом» (Рl., Krit., 115, b).

«И между деревьями, – продолжает Енох, – было одно с таким благовоньем, какого никогда я не слышал; другого подобного дерева нет на земле; благовонье его сладостней всех благовоний, и листья его, и цветы, и ствол неувядаемы; и плод его прекрасен, подобен гроздьям пальмовым. И сказал я: „О, прекрасное дерево! Как любезна листва его и плод вожделен!“ И Михаил Архангел... предстоящий дереву, сказал мне: „...не прикоснется к нему никакая плоть, до великого дня; тогда оно будет дано смиренным и праведным, и плодами его жить будут... и возрадуются и возвеселятся... и благовонье его напитает кости их... И не будет уже ни болезни, ни плача, ни воздыхания“ (Hén., XXIV, 1–6; XXV, 4).

Это райское Дерево жизни соединяет начало мира с концом – Атлантиду с Апокалипсисом: «и по ту, и по другую сторону реки („живой воды“ Еноха, „студеной воды“ Озириса), дерево жизни, двенадцать раз приносящее плоды; и листья дерева – для исцеления народов» (Откр. 22, 2).

XVIII

На одном, очень древнем, вавилонском, резном цилиндре-печати изображены Муж и Жена, сидящие друг против друга, у Дерева с плодами, и протянувшие руки к нему, чтобы сорвать плод; за спиною Жены, в воздухе, Змей (Delitzsch, Mehr Licht, 49).

Может быть, это Ной-Астрахазис и супруга его – последние люди первого человечества, «переселенные» на край света, в «Устье рек» – Эдем, а Дерево – тот самый «Злак Жизни», которого ищет Гильгамеш:

Неутолимое им утоляется;
Имя же злака: Вечная Молодость.
Отнесу его людям, да вкусят бессмертья.

Идучи за ним к Атрахизису Дальнему, совершает Гильгамеш путь Солнца с Востока на Запад:

Никем, кроме Солнца, не хожен тот путь,
Замкнут Водами Смерти бездонными,

водами Потопа – Атлантиды.

Тайну тебе я открою великую,
Тайну о Злаке Жизни поведаю:
Терну и Розе подобен тот Злак…
Если ж найдешь его, – жив будешь им, —

говорит Гильгамешу Атрахазис-Ной (Gilgam., XI, 202–206).

Злак жизни – тайна Запада, «роза и терн» – Роза любви, Терн страдания: tlaô, страдаю – корень имени Атлас – всей Атлантиды корень. Вот почему «Енох – Атлас».

XIX

Где находится Злак, Атрахазис не говорит, но Гильгамеш все уже знает: подвязывает камни к ногам, бросается в море, ныряет, как водолаз, опускается на дно, находит Злак, срывает его, отвязывает камни и поднимается на поверхность.

Злак Жизни, Древо Жизни – на дне Океана, в бездне вод потопных, в «затонувшей Атлантиде», как сказал бы Саисский жрец у Платона, на Крайнем Западе, «Закате всех солнц», как сказал бы Енох.

Вечная жизнь – то, чего второе человечество ищет, первым уже найдено, или как будто найдено, ибо все повторяется в мировых веках-вечностях.

Злак Жизни похищает у Гильгамеша Змей:

Жизни ты ищешь, но не найдешь:
Боги, когда сотворили людей,
Людям назначили смерть,
А себе оставили жизнь.

Злака Жизни Гильгамеш не находит; его найдет Енох – прообраз Того, Кто будет сам Терном страдания, Розою любви.

XX

Тот же путь солнца с Востока на Запад совершает другой солнечный богатырь – пелазгийский Геракл, ханаанский Мелькарт, плывущий на остров Эрифею (Eritheia – «Красный», как огонь заката), в царство Гериона – «Ревуна» – Океана, чтобы похитить его заповедных быков – может быть, тех самых, что пасутся в ограде Посейдонова святилища, где цари Атлантиды «пьют кровь» закланного бога Быка (E. Gerhard, Kleine Schriften, 1866, p. 18. – R. Hennig, Das Rätsel der Atlantis, p. 14).